Для непосвященного венгерский звучит так, как будто ты вызываешь Сатану, даже если всего лишь пытаешься купить овощи на рынке. И если в венгерском «Гарри Поттере» встречаются знакомые слова, а в чайном магазине хвалят твое произношение — не стоит обольщаться, что ты продвинулся в изучении этого языка
«Как можно жить в стране, не зная ее языка?» — возмущенно фыркала я когда-то, сталкиваясь с репортажами из жизни обитателей Брайтон Бич. По иронии судьбы мы всегда (или почти всегда) осуждаем то, с чем нам рано или поздно придется столкнуться самим. Так произошло и со мной: здравствуйте, меня зовут Маша, я уже четвертый год живу в Венгрии и до сих пор толком не знаю венгерского языка.
Отрицание
Конечно же, я не могла позволить себе даже думать о том, что стану таким эмигрантом. Учить венгерский я начала еще до того, как подала документы на национальную визу D. Я купила три учебника, завела аккаунт на iTalky, скачала аудиокурс Pimsleur Hungarian и стала писать в Facebook с хэштегом #мадярулвикли. Так я запомнила свои первые венгерские слова и освоила правила чтения, после чего слова вроде egészségedre или petrezselyemgyökér, казавшиеся случайным набором букв, способным вызвать Сатану, обрели звучание. Я подписалась на десяток венгерских групп в Facebook и начала понимать соль многих мемов про тяготы изучения венгерского. Я самонадеянно купила «Гарри Поттера» на венгерском языке, хотя о том, чтобы читать его, даже со словарем, еще и речи не шло.
Спустя полтора года я записалась в языковую школу на курс для начинающих. Преподаватель восхищался моим словарным запасом (я к тому времени уже довольно бойко делала покупки на рынке) и терпеливо поправлял грамматические ошибки. Оказалось, что все это время я просила «полкило персик» и «двести грамм сыр», а поскольку привычные ко всему продавцы даже бровью не вели, была уверена, что говорю совершенно правильно. Так что пришлось долго разбираться с многочисленными спряжениями и правильными окончаниями. Кроме того, на уроках мы с одногруппниками делились впечатлениями от путешествий и рассказывали о своей работе. Я наконец-то начала действительно говорить по-венгерски!
Гнев
Продлилось это недолго. Если моей задачей было как можно больше практиковаться в венгерском, то задачей большинства венгров, с которыми мне приходилось коммуницировать — продавцов (не считая фермеров на рынке), официантов и барменов — было как можно больше практиковаться в английском.
— Szeretnék kérni két gombóc fagylaltot, egy csokoládét és egy vaniliát, — говорила я продавцу мороженого, предварительно несколько раз отрепетировав эту фразу про себя.
— Sorry? — переспрашивал продавец.
— A chocolate and a vanilla, please, — смирялась я и получала свое мороженое.
Венгрия — совсем не Скандинавия или Нидерланды, где, кажется, каждый человек с детских лет безупречно говорит как минимум на трех языках. Совсем наоборот: по статистике Европейской комиссии по образованию, 49% молодых (18–30 лет) венгров не говорят ни на каком языке, кроме своего родного, 41% знают (в той или иной степени) один иностранный язык и лишь 7% могут похвастаться знанием трех и более языков. И ведь нельзя сказать, что они их не учат! Во времена гуляш-социализма, к примеру, власти поставили перед собой амбициозную задачу научить каждого школьника говорить по-русски. Плоды многолетних обязательных уроков русского языка вам с гордостью продемонстрирует любой венгр старше сорока лет: «Товарищ учительница! Отсутствующих в классе нет!» Кто-то, может быть, вспомнит еще «Спасибо» и «Здравствуйте». В общем, дело с русским обстояло примерно так же, как с английским в советских школах.
Но одно дело национальная статистика и принудиловка, а другое дело — молодые ребята из сферы обслуживания в городе, куда ежегодно приезжают миллионы туристов (причем едва ли не половина — из Великобритании). Хороший английский — их хлеб, и они не упустят ни одной возможности поговорить на нем.
«Ну и зачем тогда напрягаться?» — сердилась я и с каждым днем говорила по-венгерски все меньше. В кафе можно попросить английское меню, интересную статью прочитать через гуглтранслейт, а все мои будапештские друзья говорят либо по-русски, либо по-английски. Единственным не сдающимся бастионом оставался детский садик дочери, где по-английски говорила только директор. Но много ли знаний нужно, чтобы понять, что на утренник ребенка надо привести в желтой футболке?
Принятие
Венгерский язык считается самым трудным в мире. В реальности это не совсем так — он, конечно, и правда трудный, но вы когда-нибудь пробовали посмотреть на русский с точки зрения иностранца? Тоже, знаете ли, не фунт изюма. Однако венграм это звание чрезвычайно льстит — именно поэтому здесь редко встретишь пренебрежительное отношение к не говорящим по-венгерски людям. «Да что же с них взять, бедненьких, куда им наш язык осилить», — думают венгры. А уж если иностранец способен выговорить несколько венгерских слов, к нему будут относиться примерно как к четырехлетнему малышу, который залез на табуретку и прочитал деду Морозу «У Лукоморья дуб зеленый». «У вас прекрасный венгерский», — регулярно убеждает меня старенький хозяин чайной лавки только потому, что я внимательно выслушиваю его монологи о достоинствах того или иного чая, изредка с энтузиазмом вставляя «Да» и «Нет» (почти в случайном порядке, потому что понимаю максимум треть того, что он говорит).
Недавно я открыла свою старую тетрадку времен языковой школы и удивилась. Этот короткий рассказ про поездку на Балатон — неужели я сама его написала? Нельзя сказать, что я забыла все, чему меня учили — мне до сих пор понятно каждое слово. Я вообще стала почти свободно читать несложные венгерские тексты — например, книжки для детей пяти-шести лет. Зато использовать в беседе что-то сложнее самых элементарных фраз мне не под силу. Я запаниковала: неужели из-за постоянно имеющихся под рукой английских костылей мой венгерский язык почти ушел в пассив, так и не успев занять активного места в моей жизни?
В панике я записалась на тестирование в самой авторитетной языковой школе страны, и неожиданно выяснилось, что мой уровень венгерского выше, чем мне казалось. «Вам просто не с кем говорить по-венгерски, вот и кажется, что вы не можете говорить. Вам нужны собеседники», — ободрил меня преподаватель, проводивший тест. В общем, с сентября я снова пойду учиться: уж в школе-то собеседники найдутся. Жить в стране, не зная ее языка, можно, это я теперь точно знаю. Но все-таки не хочется.